В феврале 1958 г. правительство Макмиллана* обнародовало англо-американское соглашение о размещении на Британских островах американских ракетных сил. Оказываясь таким образом в полной зависимости от американского оружия и американской внешней политики, Британия, по мнению Рассела, не приобретала ничего, кроме постоянной угрозы стать первым объектом советского нападения, поэтому ученый активно выступал за нейтралитет и одностороннее разоружение Британии. Такой внешнеполитический курс должен был стать первой ступенькой к глобальному мировому разоружению.
Читайте: Бертран Рассел. Ученый в борьбе против ядерной угрозы. Часть 1.
Поведение государств, находящихся по обе стороны «железного занавеса», ученый сравнивал с поведением дуэлянтов, ни один из которых не хочет сдаваться, дабы его не сочли трусом. Лишь вмешательство друзей может предотвратить трагическую развязку. В данном случае роль этих «друзей» должны были бы, по его мнению, взять на себя нейтральные страны. По мнению Рассела, политика Запада значительно больше подвержена влиянию идеологии истэблишмента.
Рассматривая конкретные шаги на пути к сохранению прочного мира, Рассел вновь выдвинул идею создания некоего единого органа управления миром, которому подчинялись бы вооруженные силы всех стран. Для реальной дееспособности такого органа, подчеркивал он, необходимо наделить его и законодательной, и исполнительной властью. Самое же главное, хотя и самое трудноосуществимое, по его мнению, условие — власть военная. Для этого все государства, считал Рассел, должны подписать соглашение о сокращении своих вооруженных сил до уровня, необходимого лишь для поддержания внутренней безопасности.
Одним из важнейших этапов в деятельности Рассела стало вмешательство в ход Карибского кризиса — в тот самый момент, когда «начало широкомасштабной ядерной войны казалось только вопросом нескольких часов»1. В течение всего кризиса Рассел был настроен резко антиамерикански. В посвященной истории Карибских событий книге «Победа без войны» политическую подоплеку кризиса ученый характеризовал как противозаконный характер американской блокады Кубы. Правительство же Кубы, по его мнению, не предприняло никаких противоправных действий в отношении США. Причина американских претензий, отмечал Рассел, заключалась исключительно в том, что Белому дому пришлось не по душе новое кубинское руководство, которое поставило главной своей задачей спасение тысяч своих соотечественников от голодной смерти. Новый режим на Кубе означал бы резкое снижение доходов американских миллионеров.
Оценивая роль СССР в конфликте, Рассел подчеркивал: «Вопрос о том, на самом ли деле размещали русские свои ракеты на Кубе или нет, в значительной степени менее важен, нежели действия, предпринятые президентом (США), так как ракеты размещались к тому моменту уже по всему миру. Однако именно политика сочетания военной блокады с угрозой ядерной войны поставила человечество на грань гибели». Поэтому Рассел целиком и полностью возлагал вину на президента США Джона Кеннеди.
Объясняя свое отношение к СССР, Рассел делал акцент на том, что никогда не был настроен прокоммунистически; его симпатии и антипатии во время Карибского кризиса зависели исключительно от действий конкретных политических лиц на фоне реальной ядерной угрозы. Спустя год после этих событий Рассел написал: «Идея о том, что я настроен более антиамерикански, нежели антирусски, — невежественная вражеская пропаганда… Когда русские начали ядерные испытания, я первым написал письмо советскому правительству, чтобы выразить яростный протест, а затем организовывал демонстрации… Единственный случай, когда я был более благосклонен к России, нежели к Америке, — это Карибский кризис»2.
22 октября — в канун запланированного на полночь выступления Кеннеди по Би-Би-Си — Рассел обратился в прессе к своим соотечественникам с призывом не ложиться спать в эту ночь и слушать речь президента США. Заранее предполагая, что выступление Кеннеди будет выдержано отнюдь не в антивоенном духе, ученый заявил: «Вполне вероятно, что уже через неделю вас всех не будет в живых — к удовольствию американских безумцев… Я хочу убедить всех тех, кто любит жизнь, выйти на улицы нашей страны и продемонстрировать наше желание жить». Поскольку речь президента вполне соответствовала ожиданиям Рассела — Кеннеди объявлял о введении «карантина», фактически морской и воздушной блокады Кубы, — то на следующий день, когда СССР и Куба отказались принять условия США и возникла непосредственная опасность прямого военного столкновения США и СССР, а в мире началась настоящая паника, Рассел решился на еще один ответственный шаг и направил телеграммы Кеннеди и Хрущеву. Обращаясь к первому, Рассел писал: «Ваши действия безрассудны. Угроза жизни человечества. Никакого мыслимого оправдания. Цивилизованный человек осуждает это… Прекратите безумие». Хрущеву Рассел телеграфировал: «Я призываю Вас не поддаваться на провокацию… Мир поддержит Вашу осторожность… Резкие действия обернутся гибелью человечества»3.
В этот же день Рассел направил письма премьер-министру Великобритании Гарольду Макмиллану, лидеру лейбористов Хью Гейтскеллу, генеральному секретарю ООН У Тану* и в течение ближайших дней получил от них ответы со словами одобрения. Он также активно выступал перед журналистами. 24 октября из-под его пера вышла листовка, текст которой предельно прост. «Вы обречены умереть… — обращался он к людям всего мира, — Почему? Потому что богатым американцам не нравится кубинское правительство… Что вы можете сделать? Вы можете выйти на улицы«4. Распространение листовки взял на себя Комитет ста, в прессе она так и не была опубликована.
До Рассела дошли слухи, что в ответ на его телеграмму Хрущев распространил через ТАСС письмо в его адрес. Новость быстро облетела все средства массовой информации, и уже к вечеру Рассела осаждали толпы журналистов, требовавших его комментариев к письму, которого он сам еще и в глаза не видел.
Текст письма был получен Расселом только на следующий день, 25 октября, через советское посольство в Лондоне. Полностью возлагая ответственность за случившееся на Соединенные Штаты, Хрущев подчеркивал, что, если Белый дом будет и впредь продолжать свою «пиратскую» политику, СССР вынужден будет прибегать к средствам обороны.
Это письмо вселило в Рассела надежду и оптимизм, и он в тот же день телеграфировал Кеннеди, призывая его сделать шаг навстречу миролюбивой инициативе Хрущева, но Кеннеди вновь и вновь заявлял, что не верит в миролюбивую инициативу СССР и не доверяет словам Хрущева.
Обращаясь к У Тану, Рассел просил его лично отправиться на Кубу, чтобы осуществлять своего рода арбитраж, инспектировать базы и попытаться составить условия заключения возможного договора. С аналогичной просьбой обращался к У Тану и сам Кастро. Однако США в резкой форме отказались от помощи ООН. Ситуация становилась все напряженнее.
Ученый очень внимательно следил за переговорами Хрущева и Кеннеди, и после 28 октября, когда договоренность о мирном урегулировании кризиса была достигнута, не уставал повторять, что люди всего мира целиком и полностью обязаны Хрущеву тем, что остались в живых. В обращении к прессе Рассел заявил: «Если слова когда-либо подкреплялись делами, то именно это продемонстрировал Советский Союз»5.
Рассел наивно полагал, что весь мир будет теперь славить миролюбивую политику СССР и лично Хрущева. Однако позиция США мало изменилась, Кеннеди в телеграмме Расселу писал: «В то время как все Ваши выступления — критические по отношению к Соединенным Штатам, в них нисколько не принимается во внимание тайное размещение советских ракет на Кубе. Я полагаю, Ваше внимание должно быть обращено не только к ворам-взломщикам, но и к тем, кто поймал этих взломщиков».
Основной задачей Рассела после завершения кубинских событий стало стремление убедить современников в том, что в существующей международной ситуации подобный кризис может повториться в любой момент и никто не сможет гарантировать его благополучного разрешения. Необходимы были тщательно подготовленные переговоры между СССР и США. И первым, считал Рассел, должен сделать шаг навстречу Советский Союз.
Карибский кризис послужил усилению антиамериканских настроений Рассела. Всегда недолюбливавший американцев и никогда не упускавший случая поддеть их за их «легковерность, самодовольство и безумное высокомерие», Рассел очень часто критически отзывался и о внутренней, и внешней политике США. Однако именно Карибский кризис, как писал Райен, окончательно «убедил его в том, что Америка находится во власти кровожадных генералов, шпионов ЦРУ, производителей оружия и разносчиков мифов для глупцов».
Несмотря на разрешение Карибского кризиса, а также на подписание министрами иностранных дел СССР и Великобритании и госсекретарем США в августе 1963 г. Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах, несмотря на широкий общественный резонанс, который вызвала деятельность Си-Эн-Ди и Комитета ста, современный мир оставался, считал Рассел, пороховой бочкой, готовой в любой момент взорваться. На примере Карибского кризиса он убедился, что недостаточно выступать против применения атомного оружия вообще, а можно и нужно вмешиваться в конкретные внешнеполитические проблемы, неблагоприятное развитие которых всегда может обернуться трагедией для всего мира.
Источники:
- Russell B. The Authobiography, стр. 15-16, 17, 23.
- Там же.
- Фролов А., Ефимов В. Карибский кризис 1962 года (новые данные) / Вопросы истории. – 2005. – № 10.
- Russell В. Unarmed Victory. Harmondsworth, 1963, стр. 24.
- Там же, стр. 30.
* Макмиллан, Гарольд – премьер-министр Великобритании, лидер Консервативной партии (1957-63), с 1951 на министерских постах, министр обороны (1954-55), иностранных дел (1955), финансов (1955-57)
* У Тан (1909-74), генеральный секретарь ООН в 1962-71. В 1961-62 исполняющий обязанности генерального секретаря ООН. Книги по истории Мьянмы, о Лиге Наций и др.
